Впервые в России суд наказал священника, который довел женщину до инфаркта

Храм во имя святителя Николая Чудотворца в селе Полтево - древнейший на подмосковной балашихинской земле. В мае исполнится 300 лет со дня его возведения. Для кого-то он просто строение, разрушенное временем. Для Валентины ЛАПКИНОЙ - святыня и жемчужина архитектуры, которую ей доверили реставрировать. Теперь она без слез ни говорить, ни думать о нем не может. Уже почти восстановленный храм новый настоятель передоверил гастарбайтерам, не понимающим разницы между ремонтом и реставрацией. А ей, вдове с двумя детьми, закупавшей дорогостоящие материалы на занятые деньги, отказался оплатить затраты и тяжелейший труд. Но более всего Валентину волнует другое: из-за нарушений в технологии свод храма в любой момент может обрушиться на прихожан.

Отправились мы в село Полтево Балашихинского района Московской области проверить поступившую в редакцию информацию. Дескать, местный батюшка Иоанн Омбрембальский, сменивший прежнего настоятеля отца Владимира, губит древний храм, признанный даже коммунистами в 1950 году памятником архитектуры федерального значения.

Но главное - своим оскорбительным отношением к людям священник подорвал доверие к православной церкви у большинства местных прихожан. При отце Владимире постоянно ходили в храм маленькой деревушки свыше 60 жителей. Теперь стольких людей здесь можно увидеть лишь по великим праздникам. Утро. Первая родительская суббота Великого поста. Белокаменный Никольский храм XVII века закрыт. Служба, на которую в память о близких, покинувших наш грешный мир, обычно приходят даже неверующие, уже началась. Заупокойную литургию служили во временной деревянной постройке, освященной как церковь. Рядом деревенское кладбище. На нем, прибираясь на могилках родных, работают люди. Хотя по народной традиции на кладбище идут после окончания службы.

Спрашиваю одного из мужчин, поправляющего оградку:

- Вы неверующий?

- Все верят. Только не осознают того или не хотят другим в этом признаться.

- Почему же тогда вы не на службе?

- А чего там стоять? Свечки я попросил соседку поставить. Они там горят, а я и тут за своих помолюсь, да еще и дело сделаю. Бог нас везде слышит.

- Батюшка-то у вас хороший?

- Микроавтобус у него хороший. Недавно появился. А так… О попах, как и о покойниках, плохо не говорят. Либо хорошее, либо ничего.

Ответ исчерпывающий.

Жил-был поп

В храме на литургии - в такой-то день! - всего 18 человек, хотя вместить он может в три раза больше. В основном пожилые женщины. Началось причастие. Появление чужих, то есть нас с фотокором, явно отвлекало внимание прихожан от таинства. Решив не мешать, мы вышли.

Попу из знаменитой сказки Пушкина было хорошо. Ему требовался всего лишь один дешевый работник - он и повар, и конюх, и плотник. А нынешнему настоятелю храма Иоанну Омбрембальскому нужен был еще и прораб с бригадой. Да такой, чтобы работал почти задарма, не перечил, рот на замке держал и быстренько как-нибудь доремонтировал храм, уже на 80 процентов по камешку перебранный и отреставрированный командой строптивой Валентины Лапкиной. Тогда ему, отцу Иоанну, могли бы орден святого Даниила пожаловать - об этой мечте настоятеля знали многие бывшие прихожане. И усмехались: ясное дело, ради этакой славы и роста личного благосостояния лба не жалко. Батюшка за полтора года огромный гараж себе кирпичный отстроил, расширил дом, доставшийся от отца Владимира, купил минивэн, теперь в конце длиннющего огорода конюшню собирается строить, лошадок разводить. Словом, планов много. Осталось только Балду найти!

Профессионал Валентина Лапкина, требующая все работы выполнять только в соответствии с рекомендациями специалистов и отчитываться за каждый шаг перед региональным архитектором от министерства культуры, да еще и проводить через кассу пожертвованные на храм деньги спонсоров и прихожан, налоги государству платить и зарплату рабочим начислять по госрасценкам, на роль Балды явно не годилась. Местные жители, помогавшие ее бригаде камни таскать, песок просеивать, леса ставить, раствор мешать, относились к ней с уважением. И не только потому, что она участвовала в реставрации «Гостиного Двора», памятников русского зодчества в Кремле, в усадьбе Царицыно. Она - сердечная.

Таджичонка детдомовского у себя прописала, стала его крестной, устроила в Москве работать и учиться строительному ремеслу. О рабочих заботилась. Кровати им, а не раскладушки привезла, даже душ за свой счет оборудовала. Деньги у знакомых заняла на материалы для храма, чтобы из графика не выбиваться, пока отец Иоанн спонсоров ищет. И даже при этом отказалась принять предложение настоятеля работать за наличные и выдавать рабочим зарплату в конверте, уходя от налогов. К тому же знает она и о том, что настоятель послал в епархию ложный финансовый отчет о затратах на обустройство личного хозяйства. Он ведь сам ей об этом сказал.

Как Балду извести

- Вот и задумал батюшка от Валентины избавиться, - говорит юрист с 45-летним стажем работы в суде, прокуратуре и следственных органах Мария Минеева. - Не знаю, попадья ли, как в пушкинской сказке, его надоумила или кто другой, чином повыше, только я впервые за всю жизнь столкнулась с такой вопиющей непорядочностью священнослужителя. Валентина, которую он довел до инфаркта и микроинсульта, и сейчас вам таких резких слов в его адрес не скажет, расплачется.

Ей храм, над которым изгаляются строители-непрофессионалы, жалко больше, чем себя. А я - говорю. Потому что мне есть с чем сравнить. Мои дед и бабушка были певчими в церковном хоре. Все пятеро их детей окончили церковно-приходскую школу. Благоговейное отношение к духовенству мне с детства привили. И куда бы судьба меня ни забрасывала, я даже при советской власти ходила на службы. Уверена: батюшек, которые могут сказать женщине, годящейся им в матери, «заткнись!», в прежние времена православная церковь бы не потерпела. А сейчас невозможно достучаться ни до Патриархии, ни до главы балашихинской администрации.

Рассказать же в высоких инстанциях, где их с Валентиной не приняли, женщины хотели о многом. Вдруг там не знают, что на объекте появились люди, которых якобы сам глава района Владимир Самоделов наделил полномочиями курировать реставрацию храма. И один из них - Валерий Нестеров угрозами вынудил Лапкину написать под диктовку расписку в том, что у нее нет никаких материальных претензий к настоятелю Иоанну Омбрембальскому, не желавшему погашать долг в 3,7 млн. рублей за освоенный объем работ. Причем Нестеров, по словам Валентины, угрожал жизни ее детей: «Сын твой на машине ездит, не боишься за него? И дочь у тебя есть. Да и о себе подумай».

В шоке она написала расписку, которую Нестеров тут же вручил батюшке. Тот стоял неподалеку и наблюдал за происходящим. Валентине стало плохо. В больнице сказали инфаркт. Но, опасаясь за сына, она выписалась через два дня под расписку и поехала к храму. На ее счастье оказалось, что описанную сцену видел местный житель, готовый это подтвердить в суде. Сама же реставратор тогда о суде не думала. Надеялась на совесть батюшки и на обещание Владимира Самоделова, данное своему духовнику отцу Владимиру, непременно найти деньги на полноценную реставрацию храма.

После первого щелчка

Одному Богу известно, как Валентине Лапкиной удалось в таком состоянии закончить кровлю второго яруса в срок. Настоятель лично контролировал качество работ и находил его весьма достойным. Даже расписывался в этом. Но вот подписать платежные документы опять отказался. Вскоре у храма появились те же господа «от администрации» - Андрей Зайцев и Валерий Нестеров. И заявили Лапкиной, что дальнейшую реставрацию будет вести новый подрядчик. А по поводу оплаты всей вашей работы, дескать, обращайтесь в суд. Долг настоятеля и церковной общины к этому времени уже превышал 5,2 млн. рублей.

Валентина не верила своим ушам. Микроинсульт на какое-то время уложил ее в постель. Но как только речь восстановилась, она снова побежала не в суд, а к храму, ставшему ей во истину дорогим. Увиденное стало последней каплей.

- Кровлю, пораженную грибком, заделывали без обработки. Аварийный свод нужно было в ручную по кирпичику перебрать. Белокаменную его часть по камешку вынимать, каждый обработать спецраствором, поврежденный временем заменить точно таким же по форме, то есть выточенным из нового камня, затем состарить. А рабочие лупят по своду кувалдой - раз и готово! - говорит Валентина Лапкина. - Вчистую разрушили! Мало того что исторический облик памятника будет утрачен. Свод так и останется аварийным, так как гастарбайтеры понятия не имеют о том, что его прочность нужно усилить, и не знают, как это делается. Жизнь прихожан под угрозой окажется!

Заплаканная Валентина забежала в дом местных жителей, вызвала представителей надзорных органов и написала письмо Святейшему - Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II. Отправила заказным письмом с уведомлением о вручении. Но даже уведомление в ответ не пришло. Второе письмо она привезла уже лично. В канцелярии его приняли, но расписки при этом не дали - дескать, инструкция не велит.

На прием к Владимиру Самоделову в заранее назначенный день Валентину с юристом не пустили. Сказали: «А вас в списке нет!» Только тогда она решилась обратиться в арбитражный суд. Нужно же хоть какие-то деньги заплатить своим рабочим! И случилось по нынешним временам почти невероятное. Арбитражный суд велел отцу Иоанну и церковной общине выплатить долг! А комиссия приостановила работы и оштрафовала батюшку за самоуправство на 2000 рублей. Правда, прихожанам священнослужитель соврал. Сказал, что оштрафован якобы на 25 000. Наверное, в надежде, что сердобольные старушки, у которых нет сил ездить в другие храмы и потому хочется, чтобы свой был как можно быстрее достроен, пожалеют его и восполнят со своих пенсий урон. У батюшки трое детей и матушка - всем есть надо. Старушки это хорошо понимают. Их пенсия соизмерима с официальной зарплатой священника, вот и несут они в храм муку, сахар, масло, крупу. А люди покрепче и помоложе говорят: «Что посеял, то и пожнешь!» И ездят в другие храмы или решают вовсе в них не ходить. Как тот мужчина, что встретился нам на кладбище.